Мне немного удалось отследить такую интересную тенденцию... Сейчас попытаюсь объяснить.
Ну вот - как бы фактура имеет самостоятельное бытие, независимое от музыкальной её составляющей.
Это основная посылка.
Принято говорить о полном слиянии намерения и материала, в котором оно выражается. Но это не так. существует весьма и весьма заметный люфт.
Если проследить исполнение произведений нового времени, когда интонационная база еще достаточно нова и "сфера интересов" исполнителя не распростаняется дальше верного и достаточно убедительного воспрооизведения авторского текста, можно отметить естественную простоту и некоторую даже "грубоватость". Именно её можно иногда отследить в старинных записях, когда задаешься вопросом - "что ж так простовато-то" ведь можно было и вот так и вот эдак-то...
Но когда интонационная "база" становится достоянием "всего человечества", тогда выступают на первый план тонкие аспекты интерпретации. Можно, собственно говоря, изысканно интонировать любую нотку и фразу. Найти особую красоту созвучий и красок... и так далее.
Наверное, живи композиторы прошлого волей волшебства вдруг в более позднее аремя, они бы с великим удивлением слушали бы свои произведения, удивляясь. насколько те изменились и не похожи на их авторские интенции. "Интерьерный дизайн" исполнителей преобразил и сами идеи. Сделал их намного эффектнее, концертнее... Вернее, даже не идеи, а фактурный материал. Из него получилось нечто фантастическое, чего и не подразумевалось никогда автором.
Тут всплывает "проклятый" вопрос "философии" - а не является ли сам автор лишь транслятором, не вполне ведающим, что он творит...  ну сотворил он нечто - явил в актуальное бытие. так сказать.. ну вот это же теперь достояние всех людей и они начинают это по своему разумению присваивать. Присвоенный же "продукт" отражает некую всеобщую эволюцию восприятия.

Вывод (пропуская две страницы совершенно необходимых рассуждений).. - я бы не увлекался вообще "фактуристикой", в плохом смысле этого слова. А нужно все-таки искать первичную идею, исходя из гуманистической философии и морали.
То есть примерно то, что делал Софроницкий.
(И совсем не то, что делал Судья).