Это я нашла в ЖЖ у soltem (http://soltem.livejournal.com/77963.htm … 11#t336011). Выдержка из интервью Кристинана Циммермана https://www.youtube.com/watch?v=j6PpDQ6miBg:

Я все больше понимаю, что музыка не является звуковым явлением. Она нечто большее чем звук. И техника цифровой записи мне ясно это показала: она настолько хорошо передает звук, что вы больше не слышите музыки. С самого начала эпохи цифровой записи у меня появились проблемы в студии, потому что у меня появилось слишком много информации о звуке, а музыка не есть звук. Мы пользуемся звуком, чтобы создать музыку, но музыка в действительности больше призвана организовывать человеческие эмоции во времени. Она больше относится к ходу времени, к истории, которую вы рассказываете с помощью звука. Идя к все более качественному звуку, вы не обязательно создаете лучшее повествование, или способны лучше его выразить, потому что возникает множество факторов, которые начинают беспокоить слушателя. Совершенство звука как будто начинает излишне выделяться. Кроме того, я бы сказал, что у искажений есть очень интересные функции. Искажения присутствуют всегда, в концертном зале наблюдаются громадные искажения, там никогда нет полной тишины. Поэтому всегда есть базовый гул, базовый уровень искажения. Это то, на что мы всегда можем опереться, с чем мы можем поиграть. Если вы обратите внимание на старые записи - например, у меня есть записи прекрасных прелюдий Шопена - исполнитель играет с этими искажениями, он фактически погружается в них, иногда не играя и половины нот. Я осознал это только после того, как кто-то дал мне вычищенную версию этой записи. Она оказалась ужасной, совершенно ужасной - стало слышно, как тот человек, который доставлял мне удовольствие своей игрой, обнаружилось, хитрит в левой руке и не играет большинства нот. Это плохо, потому что для той среды, в которой он записывался, это не играло роли. Тот исполнитель был достаточно умен играть то, что было важно, попадая точно в тот диапазон, в котором он мог донести свое искусство до слушателя, не беспокоясь о других вещах, которые не были важны. Современная очистка этой записи аналогична тому, что вы пошли бы в Лувр и раздели Мону Лизу, и увидели, что на ней были не очень чистые панталоны в тот день. Это несправедливо, потому что картина была о её улыбке, а не о нижнем белье. Именно это цифровая запись с нами и сделала.